Во второй половине июля среднесуточный прирост потребительских цен был вдвоевыше, чем в июне. В последние недели прошлого месяца инфляция SAAR (т.е. пересчитанная на год с коррекцией на сезонность) поднималась аж до 16%.
Готовы к галопу?
Это в четыре раза выше целевого уровня Центрального банка России (4% в год) и резко контрастирует с практически нулевой инфляцией, которая регистрировалась в этом месяце в среднем за предыдущие семь лет.
Не совсем очевидно, что такой инфляционный темп сохранится на более протяженных отрезках времени. Но сигнал, конечно, сильный. Скорость подъема цен, пусть и ненадолго, но вырвалась из границ так называемой ползучей инфляции (10–15% в год) и вошла в зону инфляции галопирующей (от 15% до 50%).
К ползучей люди привыкают. К галопирующей — нет, и стараются избавиться от денег, вкладывая их во что угодно. Ну, а дальше — третья и последняя стадия развала финансов, она же — гиперинфляция (от 50% в месяц). Когда она наступает, прежние дензнаки просто выходят из употребления, вытесняемые иностранными валютами и другими обменными единицами.
За 2022 год потребительские цены в РФ выросли на 11,9%. Почти весь этот рост пришелся на первые недели после начала вторжения в Украину, и в марте прошлого года инфляция SAAR выглядела как галопирующая. Но длилось это недолго, и затем сложение нескольких необычных и мало кем предсказанных факторов остановило рост цен в РФ.
И только с конца весны 2023-го россияне увидели начало «нормальной» инфляции военного времени, по всем правилам разгоняемой ростом госрасходов, перегревом экономики, застоем или сжатием гражданских производств и снижением курса рубля. Но это не отменяет вопроса о том, с какой скоростью российские цены будут расти хотя бы в ближайший год. Сравним РФ с другими воевавшими державами, включая и Российскую империю, и найдем для нее место на инфляционной шкале.
Их опыт
Посмотрим, как росли цены в России, Германии, Британии и США во время Первой мировой войны, в США — во время Второй, и в них же — в годы Корейской и Вьетнамской войн. Что же до СССР, Германии и Британии в годы Второй мировой, то включать их в наши сравнения мы не будем, поскольку всеобъемлющее нормирование делает тогдашний их инфляционный опыт несопоставимым с нынешним российским.
Из остальных случаев вытекают три вывода:
1. В тотальных войнах переход от ползучей инфляции к галопирующей происходит не сразу и занимает годы.
От вступления России в Первую мировую и до Февральской революции, т. е. за 2,5 года индекс цен в ней вырос только на 94%. В Германии за всю эту войну (1914 — 1918) — на 140%, в среднем примерно на 20% в год. В Британии — примерно на столько же. В США за эти же четыре года — на 65%, в том числе в 1917-м и 1918-м, когда они официально воевали, инфляция была там тоже похожа на галопирующую (соответственно 18 и 20%).
В годы Второй мировой (1939 — 1945) индекс цен в США вырос только на 30%, и потом, в 1946-м — 1947-м, когда были сняты военные ограничения, — еще на 28%. На этот раз инфляция вышла там на уровень галопирующей всего один раз — в 1946-м (18%).
Во всех этих державах многократный рост военных трат и огромные бюджетные дефициты не сразу конвертировались в подъем цен. В первые годы обеих мировых войн правительства успешно размещали внутренние и внешние займы и финансировали свои военные кампании в долг. Подданные покупали облигации и не пытались растратить все имеющиеся у них деньги. Их доверие к государственным системам поколебалось не сразу и не везде.
2. Взрывной рост инфляции происходит не в разгар тотальных войн, а на их финише или сразу после их окончания. Для этого необходима еще и смена правящего режима и военный разгром.
В России между Февральской революцией и концом 1917-го цены учетверились. Дело было не только в слабости и растерянности Временного правительства. Ему досталось плохое наследство. Предыдущий режим почти дочиста выгреб государственные ресурсы и наделал огромные долги. Осознание подданными этого факта привело к массовым попыткам как-то потратить дешевеющие деньги, эвакуировать активы и ко всем прочим действиям, предпринимаемым людьми на стадии галопирующей инфляции. Большевикам оставалось только добить финансы, и так уже пришедшие в полное расстройство.
В Германии за первые 15 месяцев после признания ею поражения в Первой мировой, к началу 1920-го, цены выросли в пять раз. Причины были примерно те же, что и в России — гигантские долги, оставшиеся от прежнего режима, невысокая компетентность нового и общее осознание краха. Гиперинфляция, начавшаяся только в 1921-м, после относительно стабильного 1920-го, не была неизбежной. Будь руководители Веймарской республики более грамотными, они могли ее избежать. Именно такими в конце 1940-х оказались власти возникавшей на месте западных оккупационных зон Федеративной республики. Но перед тем, как Эрхард в 1948-м провел свою знаменитую реформу, ценность оставшейся от нацистов рейхсмарки должна была упасть во много раз.
В те же времена страны, победившие в обеих мировых войнах, пережили переход от войны к миру без острых инфляционных коллизий, хотя некоторые из них потом и сломались под тяжестью накопленных долгов.
3. Во время нетотальных войн, даже и длительных, инфляция хоть и увеличивается, но вполне может остаться ползучей.
За годы Корейской войны (1950 — 1953) ценовой индекс в США вырос на 14% (в том числе в 1951-м — на 6%). Для сравнения — в невоевавшей ФРГ цены за этот же отрезок времени выросли на 10%.
А за десять лет Вьетнамской войны (1965 — 1974) цены в США увеличились на 66%. В невоевавшей ФРГ за те же годы — на 40%. В этих цифрах отобразился не только военный фактор, но общий тогдашний переход богатых стран к политике инфляционизма. Именно эта политика, а не локальные войны, к концу 1970-х подняла инфляцию в этих странах почти до уровня галопирующей. После чего ее там сломали, и следующие 40 лет она не была проблемой.
Первые шаги на длинном пути
Возможно, п. п. 1 и 2 предыдущей главы кое-что рассказывают о будущем РФ, но явно не о ближайшем.
Вторжение в Украину не является для российской стороны тотальной войной, да и сама эта война длится только полтора года. До израсходования ресурсов РФ еще далеко. Нет на сегодня и явных признаков распада режима и возникновения атмосферы краха.
Когда-то, вступив в Первую мировую, Российская империя только за второе полугодие 1914-го потратила на ведение войны, считая в неизменных ценах, два своих военных бюджета 1913 года, а за 1915-й год — четыре.
Вовлечение в войну нынешней РФ заметно менее глубокое. По расчетам экономического аналитика Бориса Грозовского, РФ в 2022-м израсходовала на военные цели 8,4 трлн руб. — в 1,5 раза больше, чем в предвоенном 2021-м. А на второй год войны, в 2023-м, эти траты предположительно достигнут 10 трлн руб. и будут почти вдвое выше военных расходов «мирного» времени.
Это гораздо больше похоже на динамику военных трат США во время Корейской и Вьетнамской войн. Накануне первой из них американский военный бюджет составлял $14,1 млрд, а на второй год этой войны увеличился в 2,5 раза, до $34,5 млрд, и потом продолжал расти. Что же до Вьетнамской, то на ее старте, в 1965-м, военные расходы США составляли $55 млрд. А на пике этой войны, в 1969-м, были больше в 1,55 раза, поднявшись до $85 млрд.
Даже предположив, что траты 2023-го (10 трлн руб.; 6% ВВП), скорее всего занижены, поскольку ведение войны финансируется не только из федерального бюджета, мы понимаем, что их доля в российском ВВП принципиально меньше, чем у любой из держав в эпоху тотальных войн. Например, американские военные траты на второй год их участия в Первой мировой (1918) составляли 20% ВВП, а на второй год участия во Второй мировой (1943) — 33% ВВП.
Нет пока еще ни сокрушительных бюджетных дефицитов, ни требуемых для их покрытия займов, слишком больших, чтобы быть возвращенными. Ожидаемый дефицит-2023 будет рекордным по меркам российского XXI века, но даже по самым размашистым оценкам, никак не превысит 4-5% ВВП. А планируемые займы этого года не покроют даже десятой доли бюджетных трат. Да и эмиссия еще не набрала настоящего темпа — скорость увеличения денежной массы (агрегат М2) не выросла даже вдвое (в 2021-м — на 13%, в 2022-м — на 24,4%). Это еще очень далеко до того, что было нормой во времена тотальных войн, когда займами и эмиссией финансировали большую часть госрасходов.
Не станем исключать, что РФ в конце концов придет к чему-то подобному. Но если и да, то на это нужны годы, и Россия успела сделать лишь первые шаги на этом пути. Пока что российские финансы кое-как справляются с обеспечением войны. Соответствующая этим задачам инфляция, конечно, выше «мирной», но совсем не обязательно должна стать галопирующей. Механизмы сдерживания цен еще работают.
И серьезных сюрпризов можно ждать, только если правитель России лично за них возьмется.
