Россияне сейчас как никогда уверены, что «дела в стране идут в правильном направлении». Так думают 75% опрошенных Левада-центром этим летом. Четверть века назад, в августе 1999-го, когда Ельцин назначил Путина преемником, эта точка зрения была редкостью. Ее поддержали лишь 8% тогдашних собеседников опросной службы, а 82% из них сказали, что Россия идет неверной дорогой.
Большинство сегодняшних россиян не просто довольно Россией в целом, но еще и полагает, что живет в передовой (72%), свободной (71%) и богатой (57%) стране. И вдобавок уверено, что в окружающем мире ее считают именно таковой по всем этим пунктам. Это уже недавний опрос Фонда «Общественное мнение».
Надо ли принимать такие ответы за ложь? Не думаю. Скорее за примету нашего времени. Ведь в Китае и в Саудовской Аравии, в КНДР и в хуситском Йемене большинство жителей тоже считает, что их державы идут правильным путем и преподносят урок остальному человечеству. И у этой самоуверенности есть веские причины.
Иллюзия неудержимости
Первая четверть нынешнего века стала эпохой преуспеяния всевозможных диктатур и так называемых нелиберальных демократий. Жители западных стран и их окрестностей, включая Россию, явно не были к этому готовы. Ведь опыт последней четверти XX столетия подсказывал им совсем другое.
На том отрезке времени шествие демократии и либерализма казалось неудержимым. Первыми, еще в 1970-х, пали диктатуры в Португалии, Греции и Испании. Обзаведясь демократическими режимами, эти страны к тому же и разбогатели на глазах.
Немного позже демократиями стали Тайвань и Южная Корея, поднявшись одновременно и на вершины хозяйственного процветания. На рубеже 1980-х и 1990-х народные революции в Восточной Европе заменили тоталитарные режимы на демократические. Осколки Советского Союза тоже вроде бы двигались к демократии.
А тем, кто шел против времени, свободные страны преподносили суровые военные уроки, как Саддаму в 1991-м или Милошевичу чуть позже.
Тогдашние представления об этой истории успеха опирались на три теории, которые оказались мифами. А точнее, на три объяснительные схемы, которые срабатывали лишь на коротких отрезках времени и далеко не всюду.
Три несбывшихся расчета
Первая из этих теорий утверждала, что народные бунты и революции не просто сносят старые диктатуры, но еще и устанавливают свободные режимы.
Вторая – что военная мощь западных стран растет быстрее, чем боевая сила автократий, которая даже и не растет, а скорее уж приходит в упадок.
Но самой наивной была третья теория. Что страны западного типа будто бы всегда экономически успешнее автократий, которые, во-первых, всегда загнивают, а во-вторых, в процессе своего хозяйственного развития перерождаются и как бы созревают для превращения в демократии.
Были даже заготовлены расчеты уровней ВВП на душу населения, превышение которых якобы делало переход от диктатур к демократиям неизбежным. В Россию эти схемы пришли с опозданием и, как всегда, приобрели гротескную форму. Помню, году в 2012-м энтузиасты спорили, в долларах какого года вычислять барьер этого перехода, но при этом сходились между собой, что Москва данный барьер уже превысила, а Петербург еще нет.
Так или иначе, в XXI веке все три теории перестали работать. У автократий появились реальные основания поверить в себя.
Добавлю, что еще и старый западный мейнстрим за это время сильно потерял в убедительности. Не совсем исключено, что он и вовсе лишится лица. Ведь что является мейнстримом, скажем, во Франции после июльских выборов и что им станет в США после ноябрьских, вообще непонятно. Но об этом в другой раз.
Их вес растет
Именно в кругу диктаторских и нелиберальных режимов мы видим большую часть новейших историй экономического успеха. Сравним уровни ВВП (вычисленного в текущих долларах) в 2000-м и в 2023-м (данные Всемирного банка).
В 2000-м доля стран ОЭСР (это четыре десятка государств с демократическими порядками) составляла 92% мирового ВВП, а в 2023-м упала до 61%.
Доля США в мировой экономике опустилась не так сильно, как у Японии и у всех стран «старой» Европы, – с 30% в начале века до 26% сейчас. Зато вес тоталитарного Китая, управляемого диктатором Си Цзиньпином, который придушил прежнюю олигархическую вольницу, взлетел с 3,5% (шестое место в мире) до 17% (второе место).
А доля нелиберальной Индии, уже 10 лет руководимой индуистами-националистами, поднялась с 1,4% до 3,4% (пятое место). В скором времени стремительно растущая Индия обгонит Японию и Германию и займет третье мировое место.
Рядом с этими грандами экономика путинской России выглядит не особо огромной, но рост ее мировой доли с 0,8% до 1,9% за ту же четверть века, вполне убедителен. Пусть даже этот рост и пришелся только на первую половину правления диктатора.
Рачительные автократы
Что же до других крупных экономик, то почти все, кто увеличил или хотя бы сохранил свой вес в мире за эти четверть века, принадлежат либо авторитарным, либо явно нелиберальным режимам.
Чрезвычайно преуспевшая Индонезия, доля которой в мировом ВВП с 2000 года почти утроилась, хоть и сохраняет конкурентную политическую систему, но это конкуренция всего нескольких человек, которые с давних пор меняются друг с другом местами.
Правитель Саудовской Аравии, кронпринц и премьер-министр Мухаммед ибн Салман, при всей словесной передовитости, последовательный автократ. Вес его страны в мировом хозяйстве вырос в 1,7 раза.
Турция, с ее мощной и уверенно растущей экономикой (мировая доля которой увеличилась с 2000-го в 1,3 раза), уже больше 20 лет управляется Реджепом Эрдоганом, почти полным диктатором.
Иран, даже и с новообретенным президентом-реформатором Пезешкияном, живет под несменяемым тотальным режимом, а попутно и под крайне суровыми санкциями, но при этом удержал свою долю в мировой экономике.
В мире XXI века диктатура, которая развалила свое хозяйство, является скорее исключением, чем правилом. Из заметных держав это только чавесовско-мадуровская Венесуэла. Но тамошний режим и не выглядит устойчивым.
А вот среди демократий, плавно, а иногда и не очень плавно отстающих и уменьшающих свой экономический вес в мире, вполне достаточно стран, даже и не успевших стать богатыми. В этом клубе и Аргентина, и Мексика, и Южная Африка.
Из демократий, по-настоящему экономически успешными в этом веке показали себя только режимы Восточной Европы: Польша (с 2000-го ее доля в мировом ВВП выросла в 1,5 раза), Чехия (в 1,7 раза), Эстония (в 2,3 раза) и еще несколько.
Но за пределами «новой» Европы почти все экономические истории успеха – это нелиберальные истории.
Милитаристский ренессанс
Печальными в XXI веке оказались и итоги народных мятежей. Грандиозная серия революций 2010-2011 («Арабская весна»), куда более масштабная, чем волна бархатных революций ХХ века, закончилась банальной сменой диктатур (как в Египте), кровавым распадом нескольких стран (в том числе Ливии и Сирии) и установлением всего одной демократии (в Тунисе). Причем тамошний режим оказался экономически неэффективным, политически непрочным и, возможно, сейчас заканчивает свое существование.
Что же до военных дел, то и в них автократии переживают ренессанс. На стороне обобщенного Запада в нынешнем веке еще не было ни одной окончательной победы. Нападая на Украину, Путин, несомненно вдохновлялся этим фактом.
Российские военные траты с 2000-го по 2023-й выросли (в текущих долларах) в 11 раз, в то время как американские – в 3 раза, а траты крупных европейских стран и Японии – в 1,5 – 2 раза или еще меньше. За это же время военные расходы Китая увеличились в 13 раз, Индии – в 6 раз, Саудовской Аравии – в 4 раза.
И конечно, военная мощь не сводится только к формальным тратам. Как бы скромно ни выглядели расходы иранского КСИР, афганских талибов или йеменских хуситов, их вполне достаточно для решения тех задач, которые они перед собой ставят.
***
В XXI веке диктаторские и нелиберальные режимы преуспевают не только потому, что научились пользоваться слабостями обобщенного Запада. Многие из них поддерживают вполне приличное качество гражданского и военного менеджмента. И уровень жизни в большинстве из них растет или хотя бы не снижается.
Именно на эту группу приходится большинство тех стран, где в XXI веке заметно вырос уровень валового национального дохода на душу в покупательных паритетах (GNI PPP) по сравнению со среднемировым. И даже в таких заповедниках нищеты, как Северная Корея, лишения рядовых людей сейчас меньше, чем были в начале века.
Таким режимам есть, что предъявить. Но не надо принимать похвальбу правителей и самоуверенность подданных за доказательство вечности несвободы. Антилиберальный конец истории такая же утопия, как и либеральный.
