Во-первых, очень плохо работает механизм санкций по нефти. Практически идея потолка провалилась. Все, кто покупает российскую нефть, к потолку очень спокойно относятся, не соблюдают его и не боятся этого. Индия покупает с минимальным дисконтом, буквально несколько долларов. Запад не смог обеспечить это ограничение.
Во-вторых, держатся очень высокие цены на нефть, это дает хорошие доходы РФ. Да, они немного падают, но пока хватает. Государство ничего не откладывает. Приходят большие нефтедоллары — оно их и тратит «с колес». А упадет цена на нефть — и резерва у страны вообще не будет.
Но картина довольно странная. С одной стороны, как бы доходы от нефти растут. С другой стороны, возврат денег нефтяных компаний в Россию не происходит. И ЦБ дает сообщение, что растут активы российских компаний на счетах зарубежных банков. Но те деньги, которые у нефтяников в России, — их отнимают, и за счет этого получается стабильная масса денег в бюджете.
И еще, конечно, сильно сократился Фонд национального благосостояния, там всего около 4,6 трлн рублей. К концу года хорошо, если в нем останется 3 трлн. Это совсем мизер.
Наконец, в этом году, уже мало кто это помнит, но забрали деньги, оставшиеся неизрасходованными в региональных бюджетах.
Подчистили все, что можно.
Напрягли экономику так, что она бюджет все-таки наполнила. Но — за счет разрушения ткани экономики, той ее части, которая генерирует доходы для бюджета.
То есть 2024-й год с огромным трудом свести, наверное, получится. Но никто из российских экономистов не понимает, как будет сводиться бюджет в будущем году. Вот здесь нужны какие-то чудеса.
Скорее всего, мы увидим, что довольно сильно срежут затраты по гражданским статьям. Они, кстати, и в этом году были сокращены.
Налоги не помогут
Может показаться, что налоговая реформа, которая начинает действовать с 2025 года, призвана помочь с наполнением бюджета. Налог на прибыль же повышается на 5 процентных пунктов, в 2025 году это принесет по расчетам Минфина 1,6 трлн рублей, а дифференцированный НДФЛ добавит — но только в 2026-м, а не в 2025-м! — 533 млрд рублей.
А вот теперь смотрите, картина получается такая, что все последние годы расходы бюджета ежегодно прирастали где-то 3,4–3,5 трлн. Таким образом, порядка еще одной прибавки налога на прибыль не хватает, где-то не менее 3 трлн надо где-то еще взять. Кстати, забавно, но в законе о бюджете РФ на 2024–2026 гг. Минфин заложил с 2025 года сокращение военных расходов.
То есть и Минфину было непонятно, где найти деньги на 2025-й год, вот они и решили — «военные стратеги с Ильинки» — что уже в 2024 году РФ должна победить Украину и прекратить активные боевые действия.
Но, судя по всему, война не кончится в этом году, а значит, потребуется прирост военных расходов, а отнюдь не сокращение.
Вообще-то в России практически состоялась необъявленная реформа российской армии. Очень долгое время Россия, века, жила с призывной армией: со времен указа Петра I о введении рекрутского призыва, под который подпадали крестьяне, мещане и другие податные сословия. А теперь страна перешла де-факто к наемнической, контрактной армии — за Россию все больше воюют наемники.
Помните, были разговоры, еще с ельцинских времен, что контрактная армия — это сложно, долго, дорого. А началась СВО в Украине, и оно само собой все как-то и получилось. Но контрактная армия — это действительно дорого, и даже не только дело в том, что дорого, а в том, что это дополнительные расходы к прежнему военному бюджету страны. Есть оценки — плюс 1,5 трлн рублей, плюс 2 трлн, сейчас еще сложно посчитать точнее. Но это большие и притом растущие расходы — хотя бы потому, что растет цена контракта, растет «премия» для рекрутов, а их никто прежде в бюджетной росписи не предусматривал.
А значит, придется что-то невоенное сокращать, здравоохранение, благоустройство, образование… Откуда еще деньги-то брать?
Можно было бы не тратить больше, если провести новую мобилизацию, увеличить долю бесплатных, ну не совсем бесплатных, но, скажем, дешевых солдат. Но страшновато: экономика может этого уже не выдержать, в экономике и так совершенно истерическая ситуация с рабочими руками. Так что приходится опять вербовать, вербовать и вербовать. А это увеличение расходов, и это не вполне то, что Минфин может контролировать.
То есть проблема у Минфина не в том, что он не может получить доходы, а в том, что он не может управлять расходами. Военные расходы — не по его росписи, не по его схеме, не по его желанию. Они растут, а Минфину остается только удивляться и пытаться как-то выкрутиться и изыскать деньги.
Так что на 2025 год 4–5 трлн руб. надо будет снова в бюджет добавить. И нефть вряд ли поможет, поскольку она сейчас уже стоит сравнительно дорого, ей дорога скорее вниз.
И если вернуться к налоговой реформе. Ну, знаете ли, чтобы взять налог с прибыли — прибыль должна быть. Между тем, в России доля убыточных организаций в 2023 году — 24,7%, то есть убыточна каждая четвертая компания. Прибыльность остального российского бизнеса — 13–13,5%, а ведь кредиты еще до июльского повышения ключевой ставки ЦБ уже стоили не менее 18%, а теперь будут стоить и еще больше, это непомерно дорого для гражданского бизнеса.
Плюс дикая нехватка кадров, а значит, растет зарплата: выручка-то есть, но издержки съедают все бóльшую долю, а значит, прибыль снижается. То есть из-за роста зарплат доля убыточных компаний может стать еще выше. Так что надежды Минфина прирост доходов не гарантированы: ставка-то налога выше будет, да, но вот налогооблагаемая база — масса прибыли — может здорово снизиться.
Поэтому с доходами бюджета, даже после налоговой реформы, — большая неясность.
Советское наследие отвоевалось
Теперь опять вернемся к военным расходам, но не на людей, а на технику. Судя по всему, ее советские запасы кончаются, спутники показывают, что полигоны со старой советской бронетехникой опустели. А значит, уже не получится в 2025 году так, как сейчас, просто восстанавливать «боевое старье» и отправлять на фронт. Придется производить, например, танки, которые, во-первых, будут существенно дороже восстановленных, а во-вторых, нужно иметь саму по себе возможность нарастить производственные мощности.
Просто по одному желанию так не получается. Даже если дать больше денег ВПК, деньги в танки не превратятся: требуются комплектующие, двигатели и так далее. Нужны если не заводы, то по крайней мере дополнительные цеха, нужно больше оборудования.
А вот это-то довольно сложно получить. Россия, конечно, пытается покупать в Китае поддержанное оборудование для военных заводов, но этого не будет достаточно. Придется в итоге строить новые военные заводы и ставить там старые и изношенные китайские станки. Такая вот картина прогресса российского ВПК!
Вообще, при рассмотрении проекта обеспечения роста российского ВПК сразу обнаруживается куча проблем. Строительство новых предприятий в России — дело очень долгое и трудное. Количество требований, предъявляемых к сооружениям на стадии проектирования и строительства, составляет в настоящее время 3 тысячи. Просто на то, чтобы согласовать возведение предприятия, до войны уходило 52 месяца, может, за счет военно-политического административного ресурса удастся это время сократить, но не в разы — нужны землеотводы, подключения к инфраструктуре. Допустим, вдвое сократится этот срок — но это же все равно больше двух лет! Это в случае, когда инфраструктура есть, но в России запаса мощностей нет в подавляющей части регионов, то есть нужно еще и строить обеспечивающую инфраструктуру — энергетическую, коммунальную, транспортную! Это уже называется мультипликацией расходов.
Поэтому картина такая: во-первых, рост расходов, во-вторых, отложенное наращивание производства военной техники. Расходы сейчас — техника когда-то потом, то есть очень неприятное для финансиста военного времени сочетание.
И тогда что просматривается в перспективе? Видимо, возврат полностью в Советский Союз, где большинство гражданских предприятий имели планы переключения на военное производство. Так что мы можем вскоре увидеть, как автомобильные заводы, которые все равно простаивают, переделают под производство, например БМП.
Ну хорошо, предположим, переделали производство под БМП, потратились, но еще же, повторю, нужны комплектующие. Некоторые в РФ не производятся, поэтому приходят они в страну «левыми» путями, а в этой области картина все время становится хуже. Работают банковские санкции, и они работают куда лучше нефтяных. Еще недавно было вполне реально и не очень дорого провести платеж за продукцию двойного значения, сейчас платежи часто вообще не проходят или «висят» даже не дни, а недели.
Что делать? — проводить через третьи, четвертые, пятые руки. Но ведь каждая такая транзакция — дополнительные издержки.
Получается так: танк или БМП остается тот же самый, но его цена в производстве значительно увеличится. Но военная-то техника покупается по фиксированной государственной цене! И Минфин будет говорить: а чего это у вас так выросли производственные расходы? Смешно получится: в армии пересажали начальников-коррупционеров, пришел новый министр с командой — и требует больше денег, чем коррупционеры! Дадут, конечно, это же святое, расходы на войну, но обязательно будет конфликт. Структура российской экономики будет провоцировать этот конфликт: она же частично рыночная, частично государственная.
Выход, наверное, мог бы состоять в том, чтобы провести полную национализацию всей промышленности, производящей военную технику, а заодно и поставщиков комплектующих для военной техники — хотя все равно посредники, занятые импортом подсанкционных товаров, останутся частниками. Только в таком случае удалось бы если не контролировать, то хотя бы видеть затраты.
Но это будет означать полную и бесповоротную милитаризацию экономики, это поставит на ней окончательно жирный крест. А это многие в элите России, похоже, не хотят — тогда ведь и они не будут более полноправными частными собственниками прибранной к рукам бизнес-собственности….
